Новости
Произведения
Галерея
Биографии
Curriculum vitae
Механизмы
Библиография
Публикации
Музыка
WEB-портал
Интерактив


68


Главная  →  Публикации  →  Полнотекстовые монографии  →  Гастев А.А. Леонардо да Винчи. - М.: Мол. Гвардия, 1982. - 400 с., Ил. - (Жизнь замечат. Людей. Сер. Биогр. Вып. 9 (627)).  →  68

Примечай движение на поверхности воды, которое походит на волосы, обладающие двумя движениями: од­но зависит от веса пряди, а другое — от линии завитков. Точно так же вода имеет свои водовороты, одна часть которых зависит от импульса главного течения, а другая — от падающего и отраженного движения.Настолько острого внимательного зрения нет у дру­гих наблюдателей, как нету у них ни поднаторевшего в сопоставлениях скорого разума, ни чудесной способ­ности рук, позволяющей с наибольшей достоверностью и правдоподобием изображать всевозможные движения коды, какими болотистая влажная местность как бы внезапно закипает после дождя, когда едва различимые в обычных условиях действия и движения удесятеряют­ся; ни, наконец, легкой походки, тем более удивитель­ной, если под ногами отважного путешественника почва колеблется, как бы раздумывая, поглотить храбреца или над ним посмеяться.Если на поверхность черного водяного окна проби­вается донный ключ, впечатлительному человеку eго клубящиеся желваки напоминают меняющиеся разнооб­разные выражения лица; в то время водоросли и трава — это как бы намокшие волосы утопленников; расположен­ные близко к поверхности воды и колеблемые течениями, они дают рисовальщику правильные указания, как надо действовать, — редкостный случай, когда штрих и линия осуществляются самой природой. А это отчасти помо­гает смириться с доступностью для человека поистине дьявольского мастерства, видного в рисунках Леонардо, относящихся к науке гидродинамики и изображающих волны, течения, водопады, всплески и прочее. И ведь как способность сочувствия и сострадания дает Леонар­до обнаруживать и понимать возможности движения фи­гуры человека и выражение лиц, таинственная и непо­стижимая родственность стихии воды позволяет участво­вать в ее играх, разбиваясь на тысячу брызг вместе с во­допадом, ворочаясь с тинистой болотною жижей или ве­село струясь под солнцем вместе с каким-нибудь ручей­ком. Впрочем, некоторым образом родственность показы­валась в его внешнем виде — прежде другого в его золотистой, струящейся равномерными волнами и отча­сти прозрачной бороде, тем более удивительной и не­обычной в Милане, где едва ли не со времен Фридриха БарбароссыФридрих Барбаросса, Рыжая борода — германский им­ператор (1155—1190) из дома Гогенштауфенов; дважды брал Милан после долгой осады, причем во второй раз город был разрушен до основания, а жители выселены в другие места., что значит Рыжая борода, из презрения и ненависти к варварам все без исключения граждане брились. Заказывая для себя одежду, Леонардо предпо­читал ткани шелковыe и переливчатые, как подклад­ка его плаща, не имеющая, подобно воде, определенного собственного цвета. Что касается поведения и деятельности флорентийского Мастера, тут равно замечательны обширное место, которое занимает в его записях и раз­мещениях стихия воды, ее движения, свойства и прак­тическое использование, и готовность прервать каждое другое занятие ради того, чтобы быть к ней поближе.В свое время граждане города Виджевано подарили герцогу Франческо Сфорца две тысячи перт земли, кото­рою сами не пользовались. Моро по дешевой цене прикупил у них еще столько — таким образом, заболоченная и на возвышенностях покрытая подобными обнажившейся кости плешинами, заросшая кустарником местность меж­ду реками Тичино и Сесия, называемая Ломеллина, ока­залась в фамильном владении Сфорца. После кончины герцогини Миланской намерение Моро — здесь, видно, сказывалось первоначальное деревенское происхождении знаменитой династии — внедрить культуру тутового де­рева на пустующих землях окрепло. И вот громадная пустошь во многих местах размечена посредством кольев с флажками, из которых иные выцвели от непогоды без всякой пользы, тогда как другие пригодились, чтобы со­гласно с разметкой устраивать канавы, лотки и заслон­ки как лучше для земледелия. Метафорически такую раз­метку флажками можно истолковать как предваритель­ный план науки гидродинамики, а дальнейшая разработ­ка есть дело времен, упорства и удачи исследователя.Проводя дни с землекопами и плотниками, Леонардо с закатом солнца возвращался в гостиницу, но занятия его тем не заканчивались, и он оставался за письменны­ми принадлежностями далеко за полночь — жар днев­ных размышлений и опыта исходил, преобразуясь в бук­вы, слова, цифры и чертежи. Не так ли нагретый солн­цем камень излучает до самого рассвета тепло?В капле воды, вполне округленной, можно наблюдать много разнообразных случаев деятельности водной сфе­ры, как она заключает внутри себя тело Земли, не нару­шая сферичности своей поверхности. Пусть будет взят свинцовый кубик величиною с просяное зерно и на очень тонкой нитке, на которой он подвешен, пусть он затем бyдeт погружен внутрь такой капли. Окажется, что капля не потеряет своей шаровидности, хотя и возрастет на величину, заключенного в ней кубика.Остроумный пример и аналогия громадной Земли и ничтожной капли вполне убедительны и даже достойны древних философов, по обыкновению размышлявших пе­ред каким-нибудь красивым мраморным портиком, вда­леке от практического дела. Сравнительно с древними, озиравшими мир как бы с вершины Олимпа и имевшими склонности к отвлеченному умствованию, Леонардо боль­шею частью не парил так высоко, и его размышления со­храняли, можно сказать, всю влажность полей, питав­ших его наблюдательность.Результаты работ по улучшению пустующих и негодных земель в долинах Ломбардии и еще где бы ни было, без сомнения, одно из важнейших произведений Мастера. И как этo относится к любому другому произведению, в способах, которыми оно осуществляется, и в его окончательной внешности отражаются манеры и привычки творца и все его качества. К полотну, растянутому через Ломбардию, к установленной сообщающимися сосудами rpoмаднейшей скатерти Мастер притрагивался то здесь, то там, ограничиваясь другой раз незначительными исправ­лениями; или внезапно предпринимал решительную переделку, противоречащую первоначальному плану; или, собравшись с учениками и помощниками, отъезжал из Милана, кажется, ради одного только об­думывания, ничего не меняя и не увеличивая количество сделанного. Таким образом, работа неизменно оставалась открытой для продолжения, как и в трапезной леса оста­вались неразобранными, а принадлежности живописца ожидали его, когда бы он ни явился. Такого обычая Мастер придерживался все шестнадцать лет, проведен­ные им в Милане без перерыва: пустыри Ломеллины за­нимают только часть полотна, исправляется также зем­ля возле Павии, расширяется русло канала Мартезана, доставляющего в Милан воды реки Адды вместе с груза­ми с севера, — словом, начальнику орошения и водных путей флорентийцу Леонардо да Винчи заботы достаточно, как и материала для размышления и выводов.Противовес воды. Если противовес воды будет иметь ширину, равную ширине бочонка, на который он давит, то часть его, действующая и производящая давление на воду, поднимающуюся в противолежащей труб­ке, будет такова, какова ширина названной трубки.В другом месте Леонардо разбирает случай, когда одиннадцать локтей камня находятся над одним локтем воды, и весь этот нижерасположенный локоть испытывает давление вышележащей тяжести. Мастер находит, что если эти одиннадцать расположить горизонтально над соответственно большею площадью воды, то в соседнем сообщающемся сосуде вода поднимется не на одинна­дцать локтей, как в первом случае, а на один локоть, по­скольку имеет значение не общие вес груза, но тяжесть, приходящаяся на единицу площади воды. Исходя из та­кого рода параграфов, некоторые исследователи убежде­ны, что Леонардо находится где-то в преддверии фунда­ментальных законов гидродинамики; другие находят по­добное мнение поспешным и неосновательным; третьи набираются наглости смотреть свысока на всю научную деятельность Леонардо да Винчи, ссылаясь, скажем, на такие его заключения:Все ветви деревьев па каждой ступени us высоты, будучи сложены вместе, равны толщине основного ство­ла. Все ветвления вод на каждой ступени их течения при постоянной скорости равны ширине начального по­тока.И то сказать, здесь страсть к аналогиям преобладает, а простота отношений плохо скрывает их приблизительность. Этим надменным следовало бы напомнить совет Николаи Кузанского, обращенный к читателям трактата «Об ученом незнании»: «Желающий проникнуть в суть дела пусть не задерживается на буквальном значении отдельных выражении, которые не могут удовлетвори­тельно соответствовать высшим духовным таинствам, а поднимается пониманием над смыслом слов». В самом деле, если — не отказываясь, понятное дело, и от более внимательного чтения — кому бы удалось полистать, бегло прочитывая и наслаждаясь изяществом чертежей в рисунков относящийся к движению и свойствам воды манускрипт Леонардо, одновременно представляя в во­ображении громадное поле деятельности, какую-нибудь пропадавшую веками пустошь и ничтожную сравнитель­но с нею фигурку исследователя и устроителя, тот чело­век в этом воображаемом аккорде расслышал бы необычайные вещи. А именно — ничем не смущаемую уверен­ность в единстве теории с практикой, в их тесном союзе и неизбежности бракосочетания в свое время при испы­тании в Корте Веккио модели устройства для переноски Коня, предсказанном Франкино Гафури, регентом собор­ного хора.



 
Дизайн сайта и CMS - "Андерскай"
Поиск по сайту
Карта сайта

Проект Института новых
образовательных технологий
и информатизации РГГУ