Новости
Произведения
Галерея
Биографии
Curriculum vitae
Механизмы
Библиография
Публикации
Музыка
WEB-портал
Интерактив


37


Главная  →  Публикации  →  Полнотекстовые монографии  →  Гастев А.А. Леонардо да Винчи. - М.: Мол. Гвардия, 1982. - 400 с., Ил. - (Жизнь замечат. Людей. Сер. Биогр. Вып. 9 (627)).  →  37

Живопись не нуждается, как письмена, в истолкова­телях различных языков, а непосредственно удовлетво­ряет человеческий род, и, не иначе, чем предметы, произ­веденные природой. И не только человеческий род, но и других животных, как это подтвердилось одной картиной, изображавшей отца семейства: к ней ласкались маленькие дети, бывшие еще в пеленках, а также собака и кошка этого дома, так что было весьма удивительно смотреть на это зрелище.Когда Пьеро получил важное прибыльное место, ко­торого домогался, а именно нотариуса дель Подеста, то есть первого магистрата исполнительной власти, семья переехала жить во Флоренцию, где Антонио да Винчи имел собственный дом напротив палаццо СиньорииСиньория — демократическое правительственное учрежде­ние, где заседали представители цехов, избиравших из сво­ей среды магистратов и гонфалоньера.  Однако из почти двухсоттысячного населения Флоренции правом занятия должностей пользовались не более двух тысяч., возле помещения львов, олицетворяющих, как известно, силу и прочность Республики. Хотя царь зверей находил­ся здесь в жалком положении на соломе, менявшейся ед­ва ли раз в год, добыча и доставка животных считалось делом государственной важности. Поэтому львы во Фло­ренции не переводились, и отрочество Леонардо протекало, можно сказать, под злобное рыканье этих несчастных, напоминающее о переменчивости судьбы.Дом напротив ПалаццоК вещам, которые они почитали, флорентийцы относилась с простодушной сердечностью:  «Божественную комедию» Данте они другой раз называли просто «Комедией». Фило­софом для них был Платон или Аристотель, а если говорили Палаццо — подразумевалось палаццо Синьории. сер Антоний после своей смерти оставил старшему сыну, тогда как Франческо до­металось имение в Винчи, что справедливо, поскольку тот с его ленью не годился для Флоренции, где считается полностью потерянным день, когда недостаточно зарабо­тано денег. Правда, отсюда исключаются дни, отданные политике и делам управления городом; недаром же такие государства называются республиками, что в переводе с латинского означает правление народа, в отличие от мо­нархии, как, скажем, Милан, или тирании, как Римини. И все же, первые места занимают в душе горожанина Деньги и труд — стучит ли он счетами, красит ли шерсть, или напрягает сообразительность, желая получить при продаже наибольшую выгоду, или еще что-нибудь полезное делает в своей боттеге. А это есть лавка и мастерски одновременно, как их принято соединять во Фло­ренции, которую правильно было бы назвать громадной боттегой, где каждый находит прибыльное занятие, а лентяю приходится труднее, чем в другом месте. Да и поня­тия о приличной и достойной жизни здесь иные; милан­ские нобили настолько гордятся своим дворянством, что, как рассказывают, там был государственный казначей, который почитал за бесчестье пересчитывать деньги и даже к ним притрагиваться, и держал для этого  человека, но такого спесивого. Во Флоренции же дворянство присваивают в виде наказания, поскольку дворянин лишается всяческих прав ему остаются война и безделье, недостойные свободного трудящегося человека.Конечно, здесь, как всюду, имеется множество пройдох и обманщиков, и они даже опаснее из-за свойственной тосканцам сообразительности. И свобода во Флорен­ции неполная: при том, что устройство республиканское, действительная каждодневная власть большей частью принадлежит какому-нибудь клану, семье или даже од­ному человеку, если тот законным или мошенническим способом распоряжается избирательной сумкой, куда помещаются свернутые трубкою листки с именами кандидатов на должности в магистратуре. Вот уже пятьдесят лет кряду там можно найти имена одних только сторонников Медичи, известных банкиров я богачей.Медичи напивали аптекарями, и красные шары на и  гербе — это аптекарские пилюля. Теперь они говорят о «шары» — не что другое, как след зубов гиганта Муджелло, побежденного Аверардо Медичи, будто бы прибывшим в Италию вместе с Карлом Великим в числе о приближенных. Хотя благородство и древность происхождения здесь имеют мало цены, все же многие их добиваются с помощью подобных выдумок: лавочник,  аптекарь, банкир или мясник, разбогатевши, скучают без какого-нибудь пышного титула или легенды о происхождении. А поэтическая фантазия, как равно понимание живописи, архитектуры, скульптуры и музыки, за самым малым исключением свойственны флорентийским аптекарям, суконщикам и нотариусам — всем, кто недосыпает ночей и встает с петухами рада хорошего заработка. И в большинстве они могут правильно употребить деньги и не пускают их в оборот, и не ошибаются в выборе превосходных произведений искусств. Таким образом, город и они сами богатеют, а просвещение широко распространяется; что может быть полезнее и привлекательнее для человека? Однако в представление некоторых чрезмерное образование излишне я даже обременительно, так ли следует понимать приведенный в качестве эпиграфа отрывок из Леонардо, а именно, что-де, непосредственно  удовлетворяя человеческий род, живопись не нуждается в истолкователях, знающих языки?С математикой Леонардо настолько знаком, насколько хватает приказчику, чтобы сосчитать штуки сукна, и для его гордости невыносимо, если мальчики младше его, не имеющие опыта деревенской жизни, приучающей человека к самостоятельности, легко могут его уколоть, цитируя греческого Эвклида. Но есть другая сторона в этом деле. Разумеется, достойно сожаления, что, задер­жавшись в деревне, он с молодых лет вынужден завидо­вать более удачливым в образовании; но также возможно, что здесь не ошибка судьбы, а ее умышленное благодея­ние, когда ум предоставлен произволу его обладателя и, если можно так выразиться, обречен на своеобразие и новизну.После двенадцати лет замужества Альбиера Амадори, заботившаяся о Леонардо как о родном сыне и любив­шая его чистосердечно, скончалась бездетной. Поскольку же из-за неудачи, столь длительной, дети стали как бы манией сера Пьеро, спустя время он вновь женился. Бу­дучи старше пасынка пятью годами, Франческа ди сер Джулиано также не чаяла в нем души и ему всячески угождала. И все же наступает пора — развившийся, по­добно молодому дереву, ум и чудесные способности тре­буют другого помещения, где насмешливые жестокосер­дые ученики заменят заботливых родственников, а отцом станет мастер, угрюмый и похожий на мукомола, так как его передник и отчасти лицо испачканы алебастром. Ко­гда по происшествии срока, к течение которого Леонардо только и делал, что рисовал и развлекался с друзьями, Пьеро привел его в мастерскую Вероккио, тот не робкого мальчугана увидел, но шестнадцатилетнего юношу — красиво подбоченясь и уперев руку в бок, он без смущения озирался по сторонам. Впрочем, Андреа Вероккио считался в числе ближайших приятелей сера Пьеро, как некогда Брунеллеско - деда Антонио; и это еще придавало его сыну уверенности.Здесь и таи развешанными по стенам мастерской или поместившимися на столах в подставках, можно было видеть отлитыми из алебастра стопу или кисть рука, или колено, или снятую с покойника маску, или алебастровый ствол дерева; а также отпечатавшиеся в алебастровых плитах более тонкие произведения природы — листья, травинки, цветы, мелких насекомых и прочие вещи, подобные тем, которые Леонардо, находясь в 1ивчи, исследовал и рисовал. Фартук Андреа Вероккио из-за того был как бы мукою испачкан, что он широко пользовался алебастровыми слепками, и так велико было его восхищение естественным видом вещей, что он не утомлялся их повторять таким способом. По стенам мастерской были также развешаны различные музыкальные инструменты, частью изломанные при их при их изучении; Андрее считался лучшим во Флоренции мастером из всех, кто мог их наготавливать. Первым самостоятельным произведением Вероккио были пуговицы для священнического облачения — работа по своей малости и тонкости чисто ювелирная, тогда как последним оказался конный памятник кондотьеру Колеони, где лошадь и фигура всадника имеют размеры в три раза большие на­туральной величины.Будучи сторонником новизны, Вероккио писал кар­тины, пользуясь способом масляной живописи, недавно до этого проникшим в Италию из северных стран; также он разрисовывал сундуки, кровати и знамена для шест­вий, придумывал и строил различные механические устройства и практиковался в скульптуре Вероккио слыл знатоком перспективы, геометрии и арифметики, хотя сама по себе подобная репутация мало о чем сви­детельствует, поскольку достаточно было близкого зна­комства с мессером Паоло ТосканеллиТосканелли, Паоло даль Поццо (1397—1482) — флорентийский математик, астроном и медик., чтобы считаться ученым человеком.Мессеру Паоло было тогда более семидесяти лет, но, и сравнительно с молодыми людьми он отличался живостью в движениях и разговоре. Смеясь над удачною шут­кой, мессер Паоло сгибался, что называется, в три поги­бели и хватался руками за колена, однако же, выпрямившись, тотчас принимал важный вид. Поскольку же он еще и наматывал па голову тюрбан из золоченых нитей, его иной раз принимали за турецкого пашу. По указаниям мессера Паоло в боттеге Вероккио изготовили гномон, установленный затем в фонаре знаменитого ку­пола Санта Мария дель Фьоре: с помощью этого инстру­мента Тосканелли с большой точностью определил угол склонения солнечной эклиптики и длину градуса по зем­ному меридиану. Когда же Синьория поручила Вероккио изготовить и установить еще выше на фонаре металлический шар — малое подобие небесной сферы, мессер Пао­ло помогал ему советами, и они вместе обсуждали соот­ветствие подобных моделей своему образцу, Находясь теперь посреди мастерской, железный остов изделия напоминал каждому входящему о взаимодействии великого, малого и малейшего — сферы неба, сферы земли и других меньших. А спустя несколько времени капитул Санта Мария дель Фьоре, собравшийся в полном составе наверху возле поручней, окружающих основание купола, приветствовал гномон и шар дружным пением «Тебя, боже, славим»; и могло показаться, что звуки церковного гимна то расширяются к пределам вселенной, то опадают близко к сиянию вызолоченного шара. Образованный медик, Тосканелли был записан в цехе аптекарей, мелочных торговцев и живописцев — эти во многом несходные занятия объединяются совместным падением мельницами, размельчающими лечебные травы и растирающими краски, закупленные мелочными торговцами у заморских купцов. Другой стороной медицина соприкасается с астрономией, поскольку для правильного лечения бывает необходимо известное сочетание светил; однако прочнее и лучше соединяет людей желание свободно беседовать независимо от того, кто чем занимается.Многие любознательные и ученые граждане собира­лись у Андреа Вероккио, по-товарищески красуясь познаниями и подзадоривая один другого. Покуда Леонардо находился в боттеге, обучаясь ремеслу живописца и скульптора, такие беседы оказывались для него наилуч­шим университетом, тем более мессер Паоло Тоскапелли, похоже, обнаружил в нем родственную душу: при огромной любознательности и быстрой способности схватыва­ния, дерзкую и отчасти высокомерную.— Гермес ТрисмегистГермес Трисмегист, или Трижды величайший — вы­мышленный автор нескольких книг и отрывков египетско-греческого происхождения, в которых якобы в аллегориче­ской форме содержится тайное учение, включающее рецепт философского камня., — говорил мессер Паоло, — трижды величайший знаток каббалы, астрологии и мно­гих тайных наук, чьи сочинения, но удается прочесть полностью, кто бы в этом ни изощрялся, велел держать смысл за семью замками, поскольку иные люди недостой­ны узнать даже названия вещей. Глупо давать ослу салат, если с неги довольно волчца.

Такое название подразумевает произрастающую в пустынях библейскую трапу. На это и другие подобные высказывания ученого Леонардо откликнулся заимство­ванным у восточных народов способом письма справа на­лево. При том Леонардо и буквы переворачивал, так что они оказывались как бы в зеркальном изображении. Сам мессер Паоло как раз был из первых, кто, рассматривая его письмена, испытал томительное чувство беспомощ­ности и тревогу: подобное бывает, когда в сновидении яв­ляется кто-нибудь хорошо вам известный, но невозмож­но это явление с кем бы то ни было отождествить.





 
Дизайн сайта и CMS - "Андерскай"
Поиск по сайту
Карта сайта

Проект Института новых
образовательных технологий
и информатизации РГГУ