11

Если в живописи Леонардо приходилось считаться с некоторыми условностями, то областью, в которой ему удавалось наиболее широко расправить крылья, был рисунок. Несмотря на настойчивость заказчиков, он способен был подолгу не браться за кисти и предаваться своим научным изысканиям и деятельности инженера. Но рисовать было всегда его непреодолимой потребностью. Его привычкой стало с карандашом в руке наблюдать жизнь, любоваться ею, воображать себе, какою она может стать, при этом давая полную волю и своим размышлениям.

В зарисовках с натуры Леонардо есть та же непосредственность выражения, что и в его записях, в которые он, не считаясь с орфографией, заносил живой говор флорентийского народа. Рисунки Леонардо - это живая речь в графике. Среди великих рисовальщиков Возрождения Леонардо должен бесспорно занять первое место.

В подавляющем большинстве рисунков Леонардо сказались плоды его пристального изучения натуры. В них сквозит его способность забывать о всякого рода предвзятостях, когда его глаз художника цепко держит в поле своего зрения приглянувшийся ему предмет:

дерево, гору, человеческое лицо, обнаженное тело или ткань. Он любил и умел рисовать животных, среди них больше всего коней. Цветы он передавал почти так же проникновенно и тонко как великие китайские живописцы.

В рисунках с натуры Леонардо ограничивается иногда одной только частностью, вроде куска брошенной тонкой ткани, пряди волос или головы коня. В подобного рода рисунках поражает такая безупречная точность, будто художник предварительно изучил в лупу все качества предмета. Для итальянцев XV века, стенописцев по преимуществу, привыкших на все смотреть издали, такая повышенная чуткость к деталям была чем-то новым. В этом Леонардо состязался с нидерландскими реалистами. Но самое замечательное было то, что Леонардо одним из первых осознал необходимость изменения самих приемов графического воспроизведения в зависимости от степени удаленности предмета от глаза зрителя. Вблизи он передает каждый листочек, на некотором расстоянии он выделяет строение дерева, ствола и ветвей, наконец, издали передает только общее соотношение масс зелени, предвосхищая этим Коро.

В одном рисунке Леонардо в разных поворотах представлены руки. Сами по себе эти чуть жилистые руки не особенно красивы. Но с каким чувством передано, как одна рука держит в своих пальцах стебель цветка, между тем как другая мирно покоится! Как легко он справился с сокращениями! Поистине в этих руках художник подметил такое выражение, какое обычно принято замечать только в человеческих лицах.

Когда Леонардо брался за карандаш, замышляя картину, он грубо намечал лишь костяк композиции, который при выполнении ее должен был обрасти плотью живописных подробностей. В своих бегло выполненных композиционных рисунках Леонардо с исключительной свободой ставит в разное положение участников задуманной картины, поворачивает их, меняет на них точку зрения. В этом ясно выступает привычка исследователя рассматривать свой предмет со всех сторон, ощупывать его глазом, оценивать все бесконечное богатство его внутренних соотношений и связей с другими предметами. В рисунках к "Мадонне с цветком" и к "Мадонне с кошкой" перед нашими глазами проходят как бы отдельные кадры целой ленты, в которой схвачены различные стадии движения одной и той же фигуры. В более позднем рисунке Леонардо к "Анне" ясно выступают поиски цельности сложной многофигурной группы, стремление выявить общий ход закругленных, передающих объемы контуров.